Если бы я был таким крутым…

Что ж, зато я теперь в абсолютно привычной среде. Кругом куча людей, которые знают, чем заняться, а я болтаюсь среди них, бесполезный и бессмысленный. Здравствуй, школа, Осенний бал, и все прочие увлекательные внеклассные мероприятия. Впрочем, отличие все-таки есть. Тут, вон, бухло свободно подается.

Я сдернул с подноса у пробегающего мимо слуги бокал, залпом его осушил и решительно двинулся к столу. Бухнувшись рядом с каким-то беловолосым мужиком, я почти из-под носа у него взял графин красного и налил себе еще. Эх, маловаты бокальчики. Это ж сколько телодвижений придется осуществить, пока напьешься до потери сознания.

— Тяжелый день, сэр Мортегар? — вежливо осведомился мой сосед.

Я повернулся к нему и постарался взять себя в руки. Плюс один в копилку гениальных поступков сэра Мортегара. Я, оказывается, в наглую завалился рядом с Агносом, главой клана Воздуха. Еще и графин подрезал. Снова как будто голос Лореотиса раздался: «Не в кабаке сидишь!».

— Э… Да, простите, — пробормотал я и на всякий случай быстро выпил еще бокал.

— Когда выдался тяжелый день, вино — плохой советчик, — миролюбиво сказал Агнос. — Я бы порекомендовал хороший дистиллят, маги Воды его отлично готовят. Действует быстро, успокаивает надежно, плюс — поутру ясная голова. Если не перебрать, конечно. Обратитесь к Сиектян, думаю, она вам поможет. Вы все-таки друг другу не чужие. А иметь в Хранилище бутылочку такой полезной жидкости — это никогда не повредит.

«Дистиллят»? Это что, они водку так называют? Или спирт? Пожалуй, у цивилизации, сделавшей ставку на магию, есть действительно интересные перспективы. «Смартфоны», вон, уже изобрели. Еще немного — додумаются до волшебных экранов, показывающих магические передачи, до безналичного расчета, ядерного оружия… Хотя до последнего уже додумался Мелаирим. Интересно, он-то на что в итоге рассчитывает? Если всё будет так весело, как расписывает Лореотис… И почему я такой нелюбопытный, а? Так, вот прямо сейчас запишу в расширенную память: «Узнать, какую выгоду хочет получить Мелаирим от конца света». Ох ты ж… У меня теперь две расширенных памяти? Земляная и Огненная. Интересно, а заметки из одной в другую можно переносить? И еще бы хотелось видеть сортировку по папкам…

— О чем задумались? — поинтересовался Агнос, про которого я вообще забыл.

— Обо всём, — признался я. — Ничего не могу с собой поделать. Мысли в голове вообще не держатся.

— Да в вас пропадает маг Воздуха! — засмеялся Агнос. — Про нас нередко говорят: ветер в голове.

Здесь, за столом, музыка гремела очень громко, и приходилось наклоняться, чтобы друг друга расслышать. Кажется, Агноса это тоже напрягло. Он протянул руку к пустой стеклянной тарелке, которая стояла перед ним, коснулся края, и… Музыка как будто переместилась в другую комнату. Причем, танцующие ничего не заметили. Для них, видимо, всё звучало, как и раньше.

— Перенаправление звуков, — пояснил Агнос. — У нас очень интересная магия, сэр Мортегар. Захотите вторую печать — не торопитесь подставлять руку Логоамару. Подождите год.

— Это вот прямо официальное предложение? — отважно спросил я, поскольку вино успело проложить дорожку к голове.

Агнос пожал плечами:

— Если хотите. Это один из самых ценных даров, которыми клан может отблагодарить. А вы, похоже, собираетесь оказать нам немалую услугу. Быть может, даже череду немалых услуг. Опять же, будет значительно проще, если вы сами будете прилетать к нам, когда придет время. Отправлять Летающий Материк за одним человеком — это немного чересчур, даже если этот человек особенный.

Он прищелкнул ногтем по тарелке, и музыка сменилась на более веселую. Уставшие пары покинули танцпол, их место заняли другие.

— Это оттуда? Из тарелки? — заинтересовался я.

— Что, музыка? Ну да. Звук парит в воздухе. Его можно поймать и удержать. У меня хорошая коллекция, которую я собирал всю жизнь. Множество талантливых музыкантов, великолепных оркестров. Большинства уже нет в живых, но стоит захотеть — и вот они. Звучат. Играют. Как будто стоят рядом.

Глава 17

— Что вам нужно? — спросил я сдавленным шепотом, боясь лишний раз пошевелить кадыком. — Денег? У меня есть…

— Оставьте ваши деньги при себе, они меня не интересуют. — Мой собеседник, судя по голосу, поморщился. — Если только… Если вы хотите нанять меня, тогда мы встретимся с вами ещё раз и обсудим цену и сроки.

— Н-н-нанять? — заикаясь, переспросил я.

Ножом мне угрожали не в первый раз. Был один случай в школе, с пацаном из параллельного класса, когда я отказался таскать ему деньги. Но там даже я чувствовал, что парень ничего не сделает, просто захотел попредставляться. Сейчас же дело было другое. Я попал в лапы к самой смерти и даже не сомневался, что он легко, одним движением перережет мне глотку до кости, а через минуту возьмет бокал вина и забудет о моем существовании навсегда.

— Ну да, нанять. — В голосе человека зазвучал азарт. — Есть ведь люди, которые вам мешают. Задаток, контракт. Несколько звонких монет и росчерк пера — больше вам ничего не придется делать, а жизнь станет гораздо легче. Как насчет ментора Герлима? Это будет недорого. Или господин Тарлинис. Он рыцарь в отставке, с ним может получиться непросто, тут придется раскошелиться. Господин Искар?

Он сделал какое-то едва заметное движение ножом, и я рефлекторно дернул головой. Вновь увидел лоджию, на которой продолжали беседовать две фигуры.

— Здесь он уязвимее, чем на Материке, но все равно его защищает множество рун и заклинаний. Закажете прямо сейчас — четыре тысячи золотых. Когда он вернется к себе, цена резко возрастет.

Мне как-то внезапно захотелось в туалет. Однако я понимал, что это не тот случай, когда можно поднять руку и попроситься выйти, потому терпел. Всё выпитое, что шумело в голове, улеглось, оставив щемящую пустоту и ужас.

— Вы из Ордена Убийц…

— Вас это смущает?

— Не больше, чем нож.

— О, нож… — Убийца усмехнулся. — Нож — это просто инструмент ведения успешных переговоров. Когда человек осознаёт, что балансирует на тонкой грани между жизнью и смертью, он принимает правильные решения, потому что думает только о главном, о том, что ценит превыше всего. Я бы мог сейчас предоставить вам выбор, кто умрет этой ночью: вы, или Натсэ. И мы оба знаем, что вы ответили бы.

— Да ну? — Я почувствовал, что у меня напряглись мышцы рук, внутри что-то заклокотало. — Точно знаете?

— Точно, сэр Мортегар. Вы свою жизнь ни во что не ставите, когда на другой чаше весов — жизнь прекрасной дамы. Настоящий рыцарь, похвально. Но иногда рыцари начинают создавать проблемы. И вот мы постепенно переходим к цели моего визита.

Лезвие начало путешествовать по моему горлу вверх-вниз, как будто меня пытались побрить опасной бритвой. Я закрыл глаза и стиснул зубы. Приходилось напоминать себе, что нужно дышать.

— Некоторое время назад вы удачно прикупили рабыню. И той же ночью отправились с ней в дом Герлима, где положили с полсотни охранников и сына уважаемого ментора. Оставили живого свидетеля. Нашалили с Огнем. И вот по городу идут слухи.

Лезвие замерло посередине горла и вдавилось в кожу. Я задержал дыхание…

— Люди говорят: работал Орден. Люди боятся и восторгаются. Простые, бедные люди. Это ещё не проблема, сэр Мортегар, хотя мы никогда не ставили своей целью сделаться ночной страшилкой для детей. Мы работаем. Мы зарабатываем себе на жизнь тем, что умеем делать лучше всего на свете, и вкладываем душу в работу. Но ладно. Толки приходят и уходят, ветер приносит слова — ветер их и унесет. А вот что действительно плохо, о благороднейший из рыцарей, так это когда крупный заказчик смотрит на тебя с недоверием и говорит: «Мне посоветовали обратиться к вам, но после той грязной истории я не уверен, что могу доверить вашему Ордену деликатное дело. Вы просите большие деньги, а в итоге устраиваете бойню, которая поднимает на уши весь город». Понимаете меня, сэр Мортегар? Ре-пу-та-ци-я! Она строится десятилетиями, а рушится от одного щелчка.